Ситуация репрезентативнее некуда. Маленький провинциальный городок удачно находит рыночную нишу и многие жители упорным трудом богатеют. Но даже закупившись жыпами и отстроив дома, люди не перестают работать. Вот это и есть русский национальный характер, который я вижу кругом. В чем же секрет?
И получаю неожиданный ответ.
— Знаете, нет у нас коррупции, — говорит Олег Стерхов.
— Ну да, конечно, — подыгрываю я.
— Да я серьезно! Можете не верить, но у нас законы реально работают. А почему? А потому что когда люди работают, тогда и законы работают. А когда люди ничего не делают, когда у них нет никаких реальных интересов, они их не отстаивают — тогда и начинается беспредел. Да и с кого тут взятки брать, с кого деньги вымогать? Все свои. Ты украл — через час весь город знает. В суде один председатель попытался ввести обычай на лапу с бизнесменов брать — пришлось ему уехать из города. А раз не берут в суде, и в прокуратуре молодые ребята на бизнес не наседают.
— Ну а гаишники — что, тоже не берут?
— У местных точно не берут, — включается еще один гигант, 60-летний владелец предприятия «Камстрой» Алексей Колосов. — Если и возьмут, то, может, у иногороднего — начальству же не объяснишь, что на бензин тоже деньги нужны. Но когда местных останавливают, даже не заикаются — мы ж их всех как облупленных знаем.
Могу добавить, кроме отсутствия коррупции у людей не отбирают собственность, нет вездесущего совкового менеджмента, нет бандитского засилья (этнического в т.ч.). И вот результат. Это, кстати, хороший ответ на кувыркание очередного долбанутого сталинизда в френдленте (по ссылке от
лучше люди работают не тогда, когда ты им создашь максимально комфортные условия, а когда, фигурально выражаясь, находятся на грани голодной смерти (в этом случае еще очень важно поставить их судьбу в жесткую зависимость от результатов своих личных усилий).
Думаю, в будущем сталиназм будет признан душевной болезнью и перейдет в ведение психологов по разряду проблем с социальной адаптивностью и общей адекватностью восприятия реальности.